Робот-хирург с ювелирной точностью удаляет опухоль через минимальные разрезы. Лучевая терапия уничтожает раковые клетки, практически не затрагивая здоровые. Молекулярно-генетический анализ помогает составить детальный "портрет" опухоли, чтобы выбрать прицельное воздействие. Это не сценарии будущего — это реалии онкологии, которые уже становятся новыми стандартами в диагностике и лечении. Как работают эти технологии и какие еще инновации уже в арсенале врачей?
© РИА Новости
Диагноз на уровне молекулы
Современная диагностика рака в России все больше смещается в сторону молекулярно-генетического анализа, что позволяет подбирать лечение не на основе локализации опухоли, а опираясь на ее генетический "портрет". Благодаря этому лечение становится индивидуализированным и более точным.
"Для каждой опухоли существуют характерные молекулярно-генетические изменения. Если в ней обнаружены определенные молекулярные мишени, есть возможность использовать таргетную терапию, и это становится высокоэффективным и, как правило, низкотоксичным способом лечения. Такой подход достоверно улучшает отдаленные показатели выживаемости", — рассказал "РГ" первый замдиректора НМИЦ онкологии имени Н. Н. Блохина Константин Лактионов.
Молекулярно-генетическая диагностика позволяет "прочитать" генетический код с огромной скоростью и точностью.
"Например, при раке легкого есть 10-11 ключевых мутаций, которые необходимо знать для выбора тактики лечения. Раньше мы исследовали их поочередно, сейчас можем сделать это одномоментно. Сегодня один из валидированных методов включает почти 400 генов. Возникает вопрос: зачем так много? Но наряду с основными активирующими мутациями существует так называемый фон — ко-мутации, молекулярные изменения, которые окружают и влияют на основную мутацию. Они тоже играют роль в выборе терапии", — заключил Константин Лактионов.
Чем точней, тем лучше
Флюорография и рентген, включенные в программу диспансеризации, недостаточны для обнаружения небольших опухолей. Это одна из причин, почему до сих пор большинство случаев рака легкого выявляются слишком поздно.
Чтобы сделать скрининг более эффективным, в ряде регионов провели эксперимент — внедрили программы высокоточных исследований методом низкодозной компьютерной томографии (НДКТ).
"Стандартный рентген обнаруживает образования размером от одного сантиметра, когда болезнь уже активно прогрессирует. Информативность флюорографии сегодня — 0,017 процента. При этом на проведение этих исследований тратятся огромные средства. Лучше их сэкономить, немного добавить и проводить современный, высокоточный скрининг", — считает директор Санкт-Петербургского НИИ фтизиопульмонологии, главный внештатный специалист — торакальный хирург Минздрава России Петр Яблонский.
Аналитики Центра стратегических разработок (ЦСР) обобщили опыт 15 регионов-"пилотов", где скрининг стали проводить с помощью НДКТ. Эта технология способна обнаружить опухоли размером всего 1-2 миллиметра, что кардинально меняет прогноз пациента и сокращает расходы на его лечение.
Внедрение роботических систем позволяет проводить сложнейшие онкологические операции через минимальные разрезы
Результаты впечатляют: доля рака легкого, выявленного на I-II стадиях, в "пилотных" регионах выросла до 33-40 процентов (в среднем по стране — 29 процентов), эффективность НДКТ оказалась в 13-30 раз выше, чем у флюорографии.
Но такие исследования довольно дороги, поэтому, чтобы скрининг был рентабельным и целенаправленным, нужно сосредоточить его на группах риска (курильщики со стажем, шахтеры, работники вредных производств), отмечает профессор Яблонский.
Расчеты ЦСР показали: такой подход не только спасет десятки тысяч жизней, но и сэкономит ресурсы системы здравоохранения, так как лечение на ранней стадии обходится на 60-90 процентов дешевле, чем на поздних.
Новые подходы в хирургии
Хирургия становится менее травматичной и более точной, а тренд на сохранение органа и качества жизни пациента выходит на первый план.
Широкое внедрение роботических систем позволяет проводить сложнейшие операции через минимальные разрезы. За счет ювелирной точности и минимальной травматичности хирурги выполняют вмешательства, которые еще недавно считались крайне сложными. Точность и степень свободы рабочих инструментов-манипуляторов в несколько раз выше, чем обеспечивает человеческая рука. А случайные огрехи, связанные, например, с дрожанием рук, исключены. Хирург может оперировать несколько часов, сидя за пультом управления, и не уставать.
Робот обеспечивает минимальное травмирование тканей, а это значит, что и кровопотери минимальны. К тому же он стерилен, а значит, риск инфицирования и осложнений намного меньше.
Как пояснил "РГ" замдиректора НМИЦ онкологии имени Блохина Александр Петровский, развитие онкохирургии определяется трендом на сохранение качества жизни наших пациентов. Поэтому главное направление — органосохраняющие и функционально щадящие операции, малоинвазивные вмешательства.
Они позволяют пациенту не только выздороветь, но и быть максимально реабилитированным и физически, и социально. Доля лапароскопических, робот-ассистированных подходов растет, а малоинвазивные вмешательства хорошо работают именно на ранних стадиях заболевания. Таких случаев, к счастью, все больше.
Ядерная медицина
Ядерные методы предлагают принципиально новые возможности для лечения злокачественных опухолей, особенно тех, которые считаются неоперабельными или устойчивыми к другим видам лечения. Одно из ключевых направлений — радионуклидная онкотераностика. Так называется направление по созданию радиофармпрепаратов, предназначенных одновременно и для диагностики, и для таргетной терапии рака. На недавнем совете РАН "Науки о жизни" в числе прочих обсуждался один из самых ожидаемых методов — бор-нейтронозахватная терапия (БНЗТ). Его суть заключается в избирательном уничтожении опухолевых клеток.
Пациенту вводится специальное нетоксичное соединение бора, которое накапливается в раковых клетках. Затем опухоль облучают потоком нейтронов, которые вызывают мини-ядерную реакцию внутри клетки, приводящую к ее гибели. Но поскольку здоровые ткани бор не накапливают, при проведении лечения они практически не страдают. О первых успешных результатах применения этого метода на совете РАН рассказал директор НИИ клинической и экспериментальной радиологии, академик Борис Долгушин.
Клеточные технологии
Раковые клетки обладают свойством "укрываться" от иммунитета пациента. Ученые долгое время искали возможности, как обойти этот барьер. Были созданы таргетные иммунотерапевтические препараты, которые помогают "включить" иммунную систему, чтобы она боролась с опухолью. CAR-T-терапия — это следующий этап в развитии иммунотерапии, когда лечение становится индивидуальным, а лекарство создается на базе здоровых клеток самого пациента.
"Обученная армия" иммунных клеток начинает точечную охоту на опухоль
Для этого у пациента берут кровь и выделяют из нее Т-лимфоциты (клетки иммунной системы, которые должны распознавать и ликвидировать патологически измененные клетки). В лаборатории Т-лимфоциты генетически перепрограммируют, снабжая химерным антигенным рецептором (CAR). Он работает как "умный прицел", который безошибочно находит раковые клетки. После этого "обученную армию" иммунных клеток размножают и возвращают в организм пациента, где она начинает точечную охоту на опухоль. Это живое, натуральное лекарство, которое не вызывает тяжелых побочных явлений и может оставаться в организме надолго, защищая от возвращения болезни.
CAR-T-терапия дает шанс онкобольным там, где традиционные методы — химиотерапия или облучение бессильны. Ее уже успешно применяют для лечения агрессивных форм лейкозов, лимфом, множественной миеломы. В рамках клинических исследований этим методом вылечили уже около 150 пациентов, в основном с тяжелыми лимфомами. Они получали первые отечественные биомедицинские клеточные продукты, созданные российскими учеными.
Благодаря прогрессу науки и внедрению высокоточных методов диагностики и лечения, онкология в России проходит этап трансформации. Разработка прорывных технологий подтверждает, что рак постепенно переходит в разряд хронических заболеваний, которые можно держать под контролем в течение многих лет, сохраняя пациентам качество жизни.